Greece About

От араб, suk — рынок, рыночная площадь.

Водные равнины 157

власть по всему морю и тем самым обеспечить порядок на берегах, безо­пасность ловли тунца и собирания кораллов на рифах Берберии для рыбаков из Трапани, этих полукаталонцев, плохо вооруженные лодки которых бесстрашно нападали в XVI веке н«. суда берберских корсаров. Наконец, защитить от этих последних caricatori сицилийского зерна, постоянно находящиеся под угрозой нападения с южного берега. Ведь корсарство здесь, как и в других местах, часто служит для восстановле­ния естественного равновесия, нарушаемого историей .

Говоря о Сицилии, стало обыкновением сравнивать ее с Севером, с Неаполем, и отмечать, что их история была диаметрально противопо­ложной: возвышение Неаполя означало упадок Палермо, и наоборот. Еще важнее было бы подчеркнуть связь Сицилии с Африкой, т. е. при­знать ту роль, которую играл мир моря, оставшегося безымянным вследствие несовершенства наших знаний или из-за нашей невнима­тельности.

Средиземноморский «Ла-Манш»

Западная окраина Средиземноморья представляет собой самостоя­тельный, сжатый со всех сторон сушей, узкий участок пространства, что благоприятствовало его освоению людьми. «Средиземноморский ка­нал», как его назвал географ Рене Леспес, — это особый мир, распола­гающийся между Гибралтарским проливом на западе и линией, ко­торую можно провести от мыса Каксин до мыса Нао, или более протя­женной линией от Валенсии до Алжира. Сообщение в направлении вос­ток—запад постоянно затруднено: при движении на восток необходимо пересекать широкие пространства западного Средиземноморья; на за­паде путешественника ожидает еще более обширное пространство Ат­лантики, начинающееся за проливом, переход через который также опасен вследствие частых туманов, резких течений, подводных рифов и песчаных мелей вдоль берегов. Кроме того, пролив, как и любой вы­дающийся участок суши, всегда означает перемену направления тече­ний и ветров. В данном случае эта перемена особенно разительна, и переход через пролив никогда не был простым делом.

Зато в направлении с севера на юг можно относительно легко пере­браться через этот «рукав», вытянувшийся с востока на запад.

Грузовые причалы.

158

Сердце Средиземноморья. Моря и побережья

Он не разделяет континентальные массы иберийского и североафри­канского миров, но соединяет их, как берега реки, образуя из Северной Африки и Иберийского полуострова единый мир, «удвоенный конти­нент», по образному выражению Гильберто Фрейри45.

Как и морской рукав между Сицилией и Африкой, этот водный коридор в Средние века стал одним из завоеваний ислама. Правда, за­воевания довольно позднего, X века, когда Кордовский халифат вне­запно обрел прочное основание. Этот успех Омейядов означал одно­временно надежность доставки зерна, людей и наемников из Магриба и обратного вывоза продукции андалузских городов. Свобода или, по крайней мере, легкость использования этого водного пути заставила переместиться центр андалузской морской торговли из Альмерии, зна­менитой своими судами, верфями и шелкоткачеством, в Севилью, ко­торая стала в XI веке притягательным пунктом для средиземноморско­го мореплавания. Впрочем, это принесло ей столько богатств, что порт Гвадалквивир вскоре затмил своим блеском старую континентальную столицу Кордову.

Одновременно с расцветом мусульманского господства на Среди­земном море на его южном побережье возникали или развивались крупные морские города Беджайя, Алжир, Оран — два последних бы­ли основаны в X веке, и африканская «Андалусия» дважды, сначала при Альморавидах, затем при Альмохадах в XI и XII веках, спасала настоя­щую Андалусию от христианского натиска.

До потери иберийским исламом независимости, т. е., по крайней мере, до XII века и даже позднее, «Ламанш» оставался сарацинским, от под­ступов к португальскому Алгарве до Валенсии и далее — до Бале-арских островов. Ислам владел этим длинным морским проходом еще дольше, чем сицилийской частью Средиземного моря, даже после пора­жения при Лас-Навас-де-Толоса (1212 год), по меньшей мере до завое­вания Сеуты Доном Жуаном Португальским и его сыновьями в 1415 го­ду. С этого момента для христиан открылся путь в Африку, и мусульман­ский мир с центром в Гранаде был обречен; только нескончаемые распри кастильцев продлили его существование. Когда с возобновлением войны за Гранаду начался последний акт Реконкисты, в 1487 году католические короли блокировали морское побережье кораблями из Бискайи.

Одержав победу, христианские завоеватели оказались втянутыми в борьбу за южный берег иберо-африканского «Ламанша», не осознавая со всей ясностью и последовательностью, насколько это соответствует