Женские головные уборы в форме заостренного колпака._ Острова 203продовольственных культур. Этот нов
Женские головные уборы в форме заостренного колпака.
_ Острова 203
продовольственных культур. Этот новичок, разрушающий прежнее равновесие, тем более опасен, что он пользуется поддержкой мощных капиталов, в XVI веке поступающих отовсюду — из Италии, Лиссабона, Антверпена. От него нет спасения. Островные народы в основном плохо перенесли это нарушение привычного образа жизни: на Канарских островах сахар не в меньшей степени, чем жестокость первых завоевателей, послужил причиной исчезновения местных аборигенов — гуанчей. И, наконец, именно его производство побудило в поисках рабочей силы обратиться к рабскому труду, для которого стали использовать берберов африканского побережья, опустошаемого христианскими корсарами с Канарских островов, и негров из Гвинеи и Анголы, которых с середины столетия стали вывозить на плантации великого Американского континента. Все это относится к океаническим островам. Но нет недостатка и в собственно средиземноморских примерах. Вспомним об экспансии злаковых культур на Сицилии; по меньшей мере до 1590 года и еще позже Сицилия была Канадой или Аргентиной западных стран, окружающих Внутреннее море. На острове Хиос — это мастика, получаемая из нее смола и напиток199. На Кипре — хлопок, виноград и сахар200. На Кандии и Корфу — виноград201. На острове Джерба — оливки. Навязываемая извне, чуждая экономика часто губительна для того, что немцы называют у себя Volkswirtschaft . https://www.solnyshco.com подногтевой панариций подногтевои панариции.
На Кипре это стало заметным после 1572 года, когда турки отобрали его у Венеции. Богатство острова во времена Синьории составляли наряду с виноградниками хлопковые плантации и посевы сахарного тростника. Мы сказали «богатство» — но какое богатство? Это было богатство генуэзских и венецианских аристократов, сохранившиеся роскошные дома которых до сих пор заметны в старой части Никосии. Но оно не имело никакого отношения к коренным жителям, православным грекам. Таким образом, турецкое завоевание развязало социальную революцию: об этом свидетельствуют любопытные записки английского моряка, сделанные в 1595 году. Один кипрский купец рассказал ему об истории острова, показывая развалины дворцов прежних генуэзских и венецианских вельмож, которые, по его словам, понесли заслуженное наказание от турок за чудовищные поборы с местных крестьян202. Впрочем, в день катастрофы венецианцы были попросту
Народным хозяйством (нем.).
204
Сердце Средиземноморья. Моря и побережья
брошены греческим населением городов и деревень. При штурме Никосии турками в 1570 году «представители всех ее сословий . почти поголовно мирно спали в своих домах»203. Правда, уход венецианцев сопровождался падением экспорта хлопка, сырца и пряжи, и таким массовым запустением виноградников, что Венеция смогла выкупить дорогие мехи, используемые при изготовлении вина, поскольку на острове они оказались ненужными. Но следует ли в этом случае говорить о закате Кипра? Ничто не свидетельствует о том, что турецкое господство принесло с собой понижение жизненного уровня населения острова204.
Пищу для подобных же размышлений дают Кандия и Корфу. Как и на Кипре, их ландшафты свидетельствуют об усилиях человека, направленных на разведение виноградников, то есть на производство изюма и вина, известного под названием мальвазии. На Корфу виноградники спустились с гор и холмов на равнины, pianure, которые легче обрабатывать205. Виноград вытеснил хлеб; но распространение монокультуры всегда угрожает кризисами перепроизводства и убытками. Можно вообразить, какими душераздирающими криками сопровождалась вырубка винограда на Кандии, приказ о которой был отдан в 1584 году. Ее жертвы даже заявляли, что они не видят «никакой разницы в том, чтобы быть подданными Синьории или турок206. Эта «колониальная» экономика, очевидно, имела свои успехи и провалы. Требуется выполнить немало условий, чтобы система, объединяющая виноградарей, землевладельцев, мореплавателей, купцов и самых дальних потребителей, функционировала без сбоев. На самом деле вино и изюм издревле являются объектом обширной международной торговли. Даже англичане привычны к мальвазии и высоко ценят вкус этого предмета роскоши, который в обществе XVI века играл ту же роль, что и португальский портвейн в нашем. «Юноша был так смущен и подавлен, — говорит Банделло об одном из персонажей своих новелл, — что она решила поднести ему стакан мальвазии».
Последний пример монокультурного развития связан с островом Джерба, расположенном у южных берегов Туниса. Как венецианские острова — острова вина, так и Джерба — остров растительного масла. При малоизученных обстоятельствах, в то время как континентальный Тунис лишился своих оливковых рощ, столь многочисленных в римскую эпоху, Джерба сохранила их на своей территории. Это сбереженное богатство позволило ей и в XVI веке пользоваться привилегией