Greece About

В комнате на табурете или на стуле, установленном на софе, сидела не­веста и горько плакала, закрыв лицо платочком. Хотя ей, может быть, и не хотелось плакать, она должна была показать, что не хочет покидать родной дом (если бы она не заплакала, то нанесла бы обиду родителям). Брат помо­гал невесте спуститься с софы и выводил ее из дома. Если у невесты не было брата, ее ссаживали крестная мать и крестная жениха. Во дворе ждал не­весту повар «ащи» с длинной палкой. Он шел впереди всех и палкой чертил кресты. По этим крестам должна была ступать невеста, направляясь к от­чему дому. Музыканты играли заунывный марш, под который плакала не только невеста, но и все присутствовавшие – плакала «вся свадьба». На пороге родительского дома встречали отец и мать с образом. После благо­словения невесту везли в церковь, где ее ждал жених.

В более позднем варианте свадебной церемонии, относящемся уже к XX в., жених приезжал за невестой в дом ее родителей, после благослове­ния они садились в бричку, запряженную парой лошадей. При выезде со двора и по дороге свадебный поезд останавливали несколько раз парни с улицы, где жила невеста, требуя выкуп за «свою» девушку. Паранфу одари­вал парней.

После венчания молодые направлялись в дом новобрачного. В более ранние времена, когда жених приезжал в церковь верхом, он после венча­ния садился с шаферами на коней и скакал вперед, чтобы встретить моло­дую жену возле дома.

У греков не различаются терминологически понятия невеста и невест­ка, и в том и в другом случае употребляется слово ниф. Равным образом наименование гамброс применяется и к жениху до свадьбы, и к молодому мужу, а также означает «зять», так его будут называть всегда родственники его жены.

Торжественно собирались гости на свадебный пир. Посаженый отец держал тарелку, наполненную кусками хлеба, медом или бекмезом (пере­варенным сгущенным соком арбуза). Каждому входящему подавался хлеб, смоченный сладостью.

Молодых встречали у ворот. Аши – главный повар, снова чертил перед новобрачными кресты, они ступали по ним. На пороге дома их ждала свекровь (питъира) с тарелкой в руках. В тарелке – пшеничные зерна, смешанные с орехами, конфетами и мелкими медными монетами. Молодые целовали руку матери и наклоняли головы. Мать осыпала их пшеницей три раза, потом бросала тарелку через их головы, тарелка разбивалась. Затем свекрови подавали тарелку с медом, она брала правую руку невестки, макала ее мизинец в мед и чертила кресты на косяках дверей. Известен и другой обычай, относя­щийся к XIX в.: свекровь вручала невестке зажженную свечу, и та чертила кресты на косяках дверей копотью этой свечи. В народе полагали, что это знак благословения – молодой дается право жить под этим кровом.

Молодых сажали за стол под образами, к ним подходили с поздравле­ниями родители, все остальные родственники – по старшинству и степени родства. Невестка должна была целовать руки им всем – от мала до вели­ка. Рядом с женихом стоял старший шафер, он наливал каждому рюмку водки, а тот клал на тарелку деньги.

Поздравления заканчивались. Молодых уводили к кому-нибудь из со­седей или родственников. За ними шли шаферы, подружки и вся моло­дежь. Молодые гости пировали, но новобрачные, согласно обычаю, не ели и не пили.

В это время в доме родителей угощали родню и друзей старшего возраста, состоявших в браке. О том, присутствовали ли на этом пиру родители ново­брачной, сведения расходятся. Самые пожилые жители Сартаны утверж­дают, что в старину за ними посылали сразу же после того, как уводили мо­лодоженов на пир молодежи. В более поздние времена их не приглашали, бывали на празднестве только их старшие сыновья с женами, дочери с мужь­ями, их сестры, братья. Пиршество продолжалось до утра.

Когда гости расходились, молодых приводили в дом молодого мужа. Там для них была приготовлена постель. Столы после угощения были уже убра­ны, но сор не выметен. Невестку раздевали, снимали с нее фату. В прежние времена лицо ее было скрыто под покрывалом. Его поднимала посаженая мать двумя перевязанными розовыми лентами ложками.

На другой день после венчания совершался обряд, известный под назва­нием «сладкой водки» (гъальти рахи). Собравшиеся родственники ново­брачного поздравляли его и пили водку, подслащенную медом и сдобрен­ную перцем. С этой водкой сватья отправлялась к родителям молодухи, и те устраивали пирушку. Таким образом, старинный обряд предписывал завершение церемонии в один день.